Небесная жизнь планеты пришла в возбуждение. Адам почувствовал, что с Евой что-то неладно, и попросил ее уединиться вместе с ним в Саду. И здесь он впервые услышал всю правду о том, как в течение долгого времени вынашивался план ускорения мирового прогресса за счет одновременного движения в двух направлениях: выполнения божественного плана с параллельным исполнением предложения Серапататии.
И во время этого общения Материального Сына и Материальной Дочери в ночном Саду «голос в Саду» осудил их за непослушание. И этот голос был не чем иным, как моим собственным объявлением эдемской паре о том, что они нарушили договор Сада, что они ослушались наказов Мелхиседеков, что они нарушили данную владыке вселенной клятву верности своему долгу.
Ева согласилась участвовать в совмещении добра и зла. Добро есть претворение божественных планов; грех есть умышленное нарушение божественной воли; зло есть неверное претворение планов и неправильное использование методов, что приводит к дисгармонии во вселенной и хаосу на планете.
Всякий раз, когда садовая пара пользовалась плодами древа жизни, архангел-хранитель предупреждал их не поддаваться на предложения Калигастии—не смешивать добро и зло. Их наставляли: «В тот день, когда вы соедините добро и зло, вы непременно станете подобны смертным этого мира; вы непременно умрете».
Во время рокового события—тайной встречи с Кано—Ева рассказала ему об этом повторявшемся предупреждении, однако Кано, не понимавший значения или важности такого наставления, убедил ее в том, что мужчины и женщины с чистыми побуждениями и благими намерениями неспособны совершить зло. Он говорил ей, что она не только не умрет, а наоборот—родится заново в их ребенке, который будет расти для благословения и упрочения всего мира.
Несмотря на то что этот план, направленный на изменение божественного замысла, был задуман и исполнен с предельной искренностью и высочайшими помыслами о благополучии всего мира, он являлся злом, ибо представлял собой порочный путь для достижения праведных целей и отход от истинного пути—божественного плана.
Надо признать, что Ева любовалась внешностью Кано, и она отдавала себе отчет во всём, что было обещано ее соблазнителем во имя «нового и углубленного знания человеческих дел и улучшенного понимания человеческой природы в дополнение к пониманию природы адамической».
В ту ночь в Саду я говорил с отцом и матерью фиолетовой расы, что стало моей обязанностью в этих прискорбных обстоятельствах. Я выслушал рассказ обо всём том, что привело к проступку Матери Евы, и дал им обоим советы и рекомендации в отношении сложившейся ситуации. Они прислушались к некоторым из моих советов и пренебрегли другими. Эта беседа передана в ваших свидетельствах словами: «И воззвал Господь Бог к Адаму и Еве и спросил: „Где вы?“» Последующие поколения обычно приписывали всё необычное и удивительное—природное или духовное—личному вмешательству Богов.