Первобытные промыслы постепенно возникли как гарантия от ужасов голода. Уже в глубокой древности человек стал учиться у животных, в урожайный год запасавших пищу на черный день.
До того, как древний человек стал бережливым и у него появились примитивные промыслы, обычной участью племени были лишения и страдания. В древности человек был вынужден бороться за пищу со всем животным миром. Тяготы борьбы неизменно выталкивают человека на уровень животного; бедность является его естественным и преобладающим состоянием. Богатство—не природный дар; оно дается трудом, знаниями и организованностью.
Первобытный человек быстро осознал преимущества объединения. Объединение вело к организации, а первым следствием организации стало разделение труда, что сразу же привело к экономии времени и материалов. Это разделение труда являлось следствием вынужденной адаптации—пути наименьшего сопротивления. Первобытные дикари никогда не работали с радостью и желанием. Для них подчинение диктовалось необходимостью.
Первобытный человек не любил тяжелого труда, и если ему не грозила серьезная опасность, он не торопился. Временной фактор труда—представление о совершении определенной работы за определенный промежуток времени—является целиком современным понятием. Древние люди никогда не спешили. Только двойное воздействие напряженной борьбы за существование и постоянно растущего уровня жизни приучило пассивные от природы древние расы к трудолюбию.
Труд и творческий замысел отличают человека от животных, чьи усилия в основном инстинктивны. Необходимость трудиться—высшее благословение человека. Все члены княжеского персонала работали; они сделали многое для того, чтобы облагородить физический труд на Урантии. Адам был садовником; Бог иудеев трудился—он был всеобщим создателем и вседержителем. Древние иудеи были первым племенем, сделавшим трудолюбие высшей ценностью, первым народом, провозгласившим: «Кто не работает, тот не ест». Однако многие мировые религии вернулись к древнему идеалу праздности. Юпитер был бражником, а Будда превратился в созерцательного сибарита.
Те сангикские племена, которые обитали за пределами тропиков, отличались сравнительным трудолюбием. Но борьба между ленивыми фанатиками магии и прозорливыми поборниками труда тянулась долго, очень долго.
Первое проявление человеческой предусмотрительности было направлено на поддержание огня, воды и пищи. Но первобытный человек был прирожденным авантюристом; он всегда хотел получить что-нибудь даром, и слишком часто на протяжении этих древних веков успех, достигавшийся в результате кропотливого труда, приписывался магическим силам. Колдовство неохотно уступало место прозорливости, самоотверженности и трудолюбию.