Цивилизованное общество появилось в результате давних стремлений человека преодолеть свою нелюбовь к изоляции. Правда, это не обязательно означает взаимную любовь, и нынешнее бурное состояние некоторых примитивных групп дает наглядное представление о том, через что пришлось пройти древним племенам. Однако, хотя отдельные индивидуумы могут сталкиваться и бороться друг с другом и хотя сама цивилизация может казаться аморфной массой, состоящей из стремлений и борьбы, она свидетельствует об искренней устремленности, а не о мертвом однообразии застоя.
Хотя уровень умственных способностей и оказал большое влияние на темпы развития культуры, основное назначение общества заключается в том, чтобы уменьшить фактор риска в жизни индивидуума, и общество развивается настолько быстро, насколько ему удается уменьшать страдания и увеличивать фактор удовольствия. Так весь социальный организм медленно продвигается к уготованной судьбой цели—уничтожению или продолжению жизни—в зависимости от того, является ли этой целью самозащита или самоудовлетворение. Самозащита порождает общество, в то время как чрезмерное самоудовлетворение разрушает цивилизацию.
Общество занимается сохранением вида, самозащитой и самоуслаждением, однако самоосознание достойно того, чтобы стать непосредственной целью многих культурных групп.
Одним только присущим человеку стадным инстинктом едва ли можно объяснить появление такой социальной организации, как та, что существует в настоящее время на Урантии. Хотя эта стадность и лежит в основе человеческого общества, значительная доля социальности человека является его обретением. Две основные движущие силы, которые способствовали древнему объединению людей, были потребность в пище и половое влечение; эти инстинктивные побудительные мотивы объединяют человека с миром животных. Двумя другими чувствами, которые сближали людей и удерживали их вместе, были тщеславие и страх, в особенности страх перед духами.
История—это не более, чем летопись многовековой борьбы человека за пропитание. Первобытный человек думал только тогда, когда был голоден; создание запасов еды было его первым актом самоотречения, самодисциплины. С развитием общества утоление голода перестало быть единственным стимулом к объединению. Множество других потребностей, появление многочисленных запросов,—всё это вело к более тесному объединению человечества. Однако чрезмерно быстрый рост мнимых человеческих потребностей грозит опрокинуть сегодняшнее общество. Западная цивилизация двадцатого века изнывает под страшным грузом роскоши и непомерного умножения человеческих желаний и запросов. Современное общество испытывает напряжение одного из наиболее опасных своих этапов, для которого характерны широкое взаимодействие и сложная взаимозависимость.
Социальное воздействие голода, тщеславия и страха перед духами было постоянным, однако половое удовлетворение было временным и нерегулярным. Одно только половое влечение не могло заставить первобытных мужчин и женщин взять на себя тяжкий груз сохранения семьи. Древняя семья держалась на половом беспокойстве мужчины, лишенного частого удовлетворения, и на преданной материнской любви женщины—любви, которую она, в определенной мере, разделяет с самками высших животных. Присутствие беспомощного ребенка определило быструю дифференциацию занятий мужчин и женщин: женщина была вынуждена жить в постоянном месте, где она могла возделывать землю. И с самой глубокой древности считалось, что дом там, где есть женщина.
Так женщины издавна стали неотделимы от развития социальной системы—не столько из-за преходящего полового влечения, сколько вследствие потребности в пище: женщина была важным партнером в самообеспечении. Она снабжала пищей, была вьючным животным, а также компаньоном, переносившим грубейшее обращение без бурного негодования; и, в дополнение ко всем этим желательным качествам, она всегда была рядом как средство полового удовлетворения.
Почти всё, что имеет непреходящую ценность для цивилизации, берет свое начало в семье. Семья была первой миролюбивой группой: мужчина и женщина учились разрешать свои противоречия и одновременно приучали к мирным занятиям своих детей.
Функция брака в эволюции—обеспечение существования расы, а не только реализация личного счастья. Истинной целью семьи является самозащита и продолжение рода. Самоуслаждение несущественно, оно необходимо только как стимул, обеспечивающий половую связь. Природа требует выживания, однако достижения цивилизации продолжают повышать удовольствие в браке и удовлетворение от семейной жизни.
Если в понятие тщеславия включить гордость, честолюбие и честь, то тогда мы не только увидим, как эти качества помогают образованию человеческих объединений, но и как они удерживают людей вместе, ибо такие чувства теряют всякий смысл, если нет аудитории, перед которой их можно было бы продемонстрировать. Тщеславие быстро соединилось с остальными чувствами и побуждениями, требовавшими социальной арены, на которой они могли бы проявляться и удовлетворяться. Эта группа чувств породила все виды искусств, ритуалов и все формы спортивных игр и состязаний.
Тщеславие внесло огромный вклад в создание общества. Однако в настоящее время—время появления этих откровений—заблуждения самовлюбленного поколения угрожают погубить, уничтожить всю сложную структуру высокоспециализированной цивилизации. На смену потребности в пропитании уже давно пришла потребность в наслаждении; оправданные социальные цели самообеспечения быстро трансформируются в низменные и угрожающие формы самоуслаждения. Самообеспечение создает общество; необузданное самоуслаждение неизбежно разрушает цивилизацию.