Эволюционные религии и богооткровенные религии могут существенно отличаться в методе, однако в своих мотивах они во многом похожи друг на друга. Религия не есть специфическая функция жизни; она является скорее образом жизни. Истинная религия—это беззаветная преданность некоторой реальности, которую верующий считает высшей ценностью для себя и всего человечества. И первоочередными характеристиками всех религий являются безоговорочная приверженность и беззаветная преданность высшим ценностям. Такая религиозная преданность высшим ценностям проявляется в отношении предположительно неверующей матери к своему ребенку и в горячей приверженности неверующего человека своему делу.
Принятая верующим высшая ценность может быть недостойной или даже ложной, но она остается религиозной. Религия является подлинной ровно настолько, насколько ценность, которая считается высшей, представляет собой истинную космическую реальность, исполненную подлинной духовной значимости.
Человеческое реагирование на религиозный импульс характеризуется благородством и величием. Искренне верующий сознаёт свой статус гражданина вселенной и знает о том, что он вступает в контакт со сверхчеловеческими силами. Он испытывает трепет и наполняется энергией от уверенности в причастности к высшему и прославленному товариществу Божьих сынов. Сознание собственной ценности такого человека расширилось за счет стимула, который придает стремление к выполнению высочайших вселенских задач,—стремление к высшим целям.
Внутреннее «я» уступило под напором всеохватной мотивации, укрепляющей самодисциплину, уменьшающей эмоциональный конфликт и делающей смертную жизнь действительно достойной. Болезненное признание человеческой ограниченности сменяется естественным осознанием недостатков смертного существа вместе с решимостью и духовным устремлением к высшим вселенским и сверхвселенским целям. И это упорное стремление к достижению сверхсмертных идеалов всегда характеризуется повышением спокойствия, сдержанности, стойкости и терпимости.
Однако истинная религия есть живая любовь, жизнь в служении. Отрешенность религиозного человека от многих чисто временных и незначительных вещей никогда не ведет его к социальной изоляции и не должна уничтожать чувство юмора. Ничего не исключая из человеческого опыта, истинная религия всему в жизни придает новые значения. Она вырабатывает новый тип увлеченности, рвения и мужества. Она может даже пробудить дух борьбы за веру, представляющий огромную опасность, когда он не контролируется духовным проникновением и приверженностью повседневным социальным обязанностям, основанным на человеческой преданности.
Одной из самых поразительных особенностей религиозной жизни является динамический и возвышенный покой—тот покой, который выше всякого человеческого понимания, то космическое самообладание, которое говорит об отсутствии сомнения и смятения. Такие уровни духовной устойчивости не знают разочарования. Такие верующие подобны апостолу Павлу, сказавшему: «Я убежден, что ни смерть, ни жизнь, ни ангелы, ни духи высшие, ни силы, ничто в настоящем и ничто в будущем, ничто над нами и ничто под нами, и ничто другое не может отнять у нас любви Божьей».
Чувство уверенности, связанное с сознанием торжествующего блаженства, не покидает человека, который постиг реальность Высшего и идет к своей цели—Предельному.
В том, что касается преданности и величия, эволюционная религия также исполнена всеми этими качествами, ибо она является истинным опытом. Однако богооткровенная религия является столь же непревзойденной, сколь подлинной. Новая преданность, представляющая расширенное духовное видение, создает новые уровни любви и приверженности, служения и товарищества; и вся эта улучшенная социальная перспектива расширяет сознание Отцовства Бога и братства людей.
Характерным отличием богооткровенной религии от эволюционной является новое качество божественной мудрости, которое прибавляется к чисто эмпирической человеческой мудрости. Однако именно опыт человеческой религии вырабатывает способность к дальнейшему восприятию расширяющихся посвящений божественной мудрости и космической проницательности.